В конце зимы мы с мужем приобрели этот участок. Новый. И переехали с юга Ленинградской области, с тяжелых тучных глин, на север Всеволожского района, на сырые болотистые торфяники.
Контраст был огромным. Неизвестно, чем нам приглянулся этот восьмисоточный участок в садоводстве, его зимой из-под снега и видно-то не было. Мы могли только гадать: что нам достанется — болото или просто низинка. А, может, повезет, и все эти молодые сосенки растут на сухом замшелом песке?
Ну, конечно же, чудес не бывает, и песок нам не достался. Весной удивительно лениво сходил с нашего болотца снег, почти до самого лета старые пни хранили в своей трухлявой сердцевине куски льда. И ничего с этим не поделаешь. Но как странно: душа все равно радуется. Ходишь по белому мху, под ногами хлюпает, а глаза уже выискали кочку с брусникой, уже приглядываются к вялым, прошлогодним ягодам клюквы, уже любуются зацветающим кустом багульника. А какой воздух на нашем болоте! Пахнет сосной и сосновой смолой, пахнет торфом и грибами и, конечно же, цветущим вереском и багульником. Участок на самом краю садоводства, надежно закрыт со всех сторон молодыми сосенками, самые солидные из них толщиной с подтоварник. Еще на нем растут одна взрослая ель и две "вековые" сосны. Муж всегда очень любил хвойники, и в данном случае взял под свою опеку все сосенки, растущие у нас, все, которые не затронет будущее строительство, они должны плавно вписаться в будущий сад, а под огород отойдет та самая клюквенная полянка…
"Ну что же, агроном, действуй!" Главное, по-моему, не растерять оптимизма и не расстаться с хорошим настроением под напором действительности. Когда я, наматывая разведочные круги по участку, ухнула почти по пояс в торфяное трясинистое окно, то почти сразу решила, что тут будет декоративный или водосборный пруд. Вода стояла очень высоко, а обильные дожди этого года ничуть не помогали ей уйти. Я все твердила как скороговорку: торфяные почвы обладают повышенной кислотностью, они водо- и воздухопроницаемы, хорошо накапливают и удерживают влагу, содержат азот в труднодоступном для растений виде.
Муж с бензопилой в руках отвоевывал площадку под будущую дорогу и дом, а я все так же неприкаянно бродила по " нашему болотцу". Мелькнула даже трусливая мысль позвонить в редакцию: спасите, помогите! Все эти разговоры про дренаж, мелиорацию, раскисление, безусловно, хороши в теории, а на практике вызывают только чувство растерянности. Это же целых восемь соток с гаком, и везде по щиколотку вода, ну почти везде. Ведь обычный садовод чаще всего сталкивается с торфом в виде компоста или мульчи и очень даже уважает этот материал. Торф способен самую тяжелую почву сделать рыхлой и красивой. А что делать, если почвы нет? Совсем нет.
Таким образом, налюбовавшись участком снаружи, я стала знакомиться с ним изнутри. Муж выкопал метровый шурф-ямку, там почти на самом дне оказалась какая-то грязь, не глина, нет, не суглинок, а какой-то пылевидный серый песок, больше похожий на ил. Председатель садоводства сказал, что это, мол, плывун, но подробнее свойства его объяснить отказался. Вода так и сочилась из стенок ямы и, в конце концов, остановилась где-то в тридцати сантиметрах от поверхности почвы. Что ж, значит, канавы все-таки сработают, и то хорошо.
Зеленый налет на голой поверхности торфа говорил не только о повышенной кислотности и влажности, но также и о том, что этот торф богат различными солями, которые, к сожалению, а таком виде растениям не доступны. А как же их взять? Что вообще известно о торфе? Известно, что образуется он из не полностью разложившихся растений. Разложиться до конца растениям мешает недостаток кислорода, который, в свою очередь, появляется из-за избытка воды. Казалось бы, чего проще, просуши болотце и получишь чуть ли не чернозем, так нет же! Очень многие болотные растения имеют в своем составе антисептические вещества, фенолы, которые подавляют процессы разложения. Более того, эти антисептики способны действовать как при жизни болотных растений, так и после их гибели. Пример тому всем известный сфагновый мох, который до сих пор с успехом используют при строительстве рубленых домов, для защиты древесины от гниения. В древние времена сфагнум использовали даже для перевязок раненых как антисептик, а сами торфяные грязи для лечения кожных заболеваний. Ученые утверждают, что болотистые массивы потребляют углекислого газа даже больше, чем леса.
Но при всей удивительной целебности влажных торфяных почв садоводу и огороднику ничуть не легче, если он является владельцем такого участка. Стоит определиться, какой именно торф на моем участке. Обычно он подразделяется на три типа: низинный, верховой и переходной. Если у вас та же проблема, то необходимо убедиться, какие воды питают торф, какой рельеф данного участка и какие растения на нем преобладают. Вода, которая питает торф, различается по степени минерализации. Самые бедные воды — это атмосферные осадки, гораздо более "питательными" являются грунтовые воды, а также воды рек и ручьев. Растительность верховых болот очень неприхотлива и, следовательно, способна расти на самых бедных торфах — это мох сфагнум, сосна, морошка, "заячьи лапки". А вот на низинных " жирных" торфах растут более прихотливые: береза, ольха, зеленый сфагнум и другие мхи, а также осока. Если растительность на участке смешанная, как, например, у меня, то это переходной торф.
Современная наука на основе торфа предлагает технологии получения более ста видов продукции: от кормовых дрожжей до топлива. Но на практике, особенно для садовода, все торфы, такие разные по своему химическому составу, объединяет только одно — место их рождения болото. Конечно, торфяные болота служат естественным биологическим фильтром, конечно, при его внесении торф способен улучшать физические и химические свойства почвы, способен даже регулировать баланс гумуса. Но все это происходит при его смешивании с другими составными.
Я уточнила, что содержание доступных для растений минеральных форм азота из низинного торфа составляет 1-3%, а из верхового — до 14%. Частично доступные формы азота составляют до 45%, все остальное находится в составе гуминовых соединений торфа и растениям недоступно. Все мои поиски идеального способа "активизации" торфа ни к чему не привели. Я узнала только, что в производственных масштабах использовался метод аммонизации торфа, при котором не только уменьшается кислотность, но и разлагаются полисахариды. Этот метод заключается в обработке торфа безводным аммиаком — аммиачной водой. В результате активность азотных соединений в торфе возрастает, вместе с этим в нем возрастает активность гуминовых соединений, придавая ему свойства стимулятора роста растений. Этот способ применяют сейчас в основном для выработки торфоаммиачных удобрений и некоторых гуминовых стимуляторов роста, используя при этом специальную технику, средства личной защиты и довольно токсичные соединения.
Конечно, было бы замечательно, вот так за один раз превратить торф в буквально живую землю, но увы. Для садовода был и остается лишь один способ активизации торфа — компостирование, желательно с органическими удобрениями, и обязательное проведение мелиоративных работ. Воздух и органический азот — вот что сделает мой участок по-настоящему живым. Конечно же, хочется, просто руки зудят, посадить и плодовые деревья, и декоративные кусты, но нельзя. Придется устраивать холмики под посадку, а пока я завезла машину суглинка, и муж поставил мне теплицу. Когда в начале июня рассада помидоров в ней только поднялась и начинала зацветать вторая кисть, ко мне зашла соседка, с такого же участка — болотца, только через дорогу." Не знаю, что и делать в таком болоте,- сказала она — даже присесть негде, такая сырость." Я уже хотела было ответить ей, что не так уж все плохо, чего, мол, сидеть-то, было бы желание — искать выход, но тут она зашла в теплицу и, оглядев цветущие помидорные кусты, грустно сказала:"А я смотрю, что ты уже и огурцы высадила." "Да уж, — неуверенно отозвалась я — но больше все-таки помидоров."
Как много в нашей жизни зависит от нас самих, как мы воспринимаем то или иное, с каким настроение приступаем к делу, с какими мыслями растим свой сад. Знания чрезвычайно важны, но гораздо важнее желание их получить. Поиск и уверенность в том, что все получится, может быть не совсем так, как планировалось, но получится хорошо. А ведь впереди у меня устройство сада на холмах. Уже стоят в горшочках крошки туи, купленные мужем по случаю, для закладки туевой аллеи. Красуется дерен белый и барбарис Тунберга с красной листвой, лапчатка и спирея. Все еще в горшках, но уже там, на болотце, в будущем саду, привыкают к микроклимату. И они будут расти, потому что торф — это как исходный материал, и из него может выйти великолепная почва. Надеюсь, что в зиму мой участок уйдет совсем другим. Обо всех своих успехах и ошибках я расскажу подробно, и, надеюсь, что первых будет больше, чем вторых.
А. Кремнёва, агроном, не теряющий оптимизма, по материалам журнала floraprice.ru
